Недавно многие обсуждали невероятное хамство премьер-министра В.В.Путина, который посмел «настоящему поэту»(ТМ) в лицо кинуть «а вы кто такой?». Я тоже чиркнул об этом пару строчек, робко предположив, что надо бы ещё выяснить, кто там из двоих разговаривающих больший хам. В связи с чем подвергся обструкции. Ибо конечно, пытаться сказать что-то позитивное в адрес премьер-министра в нашей стране – это крамола на грани фола. Обчество этого не терпит. Мною проверено неоднократно. Первый раз ещё осенью 2004 года. Впрочем, сейчас не об этом.
Поскольку тема хамства со стороны гнусной власти в адрес «настоящего поэта» продолжает волновать и будоражить, ибо тема эта ещё со времён исторической беседы Александра Сергеевича с Николаем Павловичем является чуть ли не краеугольной для понимания сути российской власти, я осмелился предложить вниманию почтеннейшей публики ещё одну беседу ещё одного настоящего поэта с ещё одним настоящим главой государства. Да, хорошо жилось в стране советской настоящим поэтам. Послушав этот бодрый диалог на грани монолога, прихожу к выводу, что выходцу из «кровавой гэбни» (ТМ) ещё учиться и учиться, как надобно вести беседу с «настоящим поэтом». А то на фоне Никиты Сергеевича он смотрится, как старорежимный профессор словесности. Нехорошо-с.
Ну а в приложении ещё парочка понравившихся мне фраз Никиты Сергеевича. Уже не про поэтов. А так, вообще, для общего кругозора, так сказать.
«Мне нравился у Винниченко рассказ «Пиня». Там показан еврей в тюрьме. Сидела группа в тюрьме, и вот среди этих арестованных был анархист, такой удалый, знаете. Героический человек. И вдруг этот еврей Пиня, совершенно забитый такой, скромный человечек, -- но с точки зрения анархиста совершенно беспомощный человек, -- приходит в камеру. Чтобы доказать на практике никчемность власти и правоту взглядов анархистов, Пиню выбрали старостой. И когда он стал старостой, он стал распоряжаться, кому парашу выносить. А когда эта камера задумала бежать и они сделали подкоп, кто же первый должен через дыру бежать? И бросили жребий -- анархисту первому выпала честь бежать, и он отказался. И тогда Пиня сказал: «Я -- староста, я -- первый». Вот так! И я -- тоже Пиня. Я -- секретарь Центрального комитета…»
«Сталин ко мне однажды подходит и спрашивает: "Как ваша фамилия?" Каково?! Дернуть за ухо! Он меня спрашивает, как моя фамилия! Меня, члена Политбюро! Я говорю: "До этого был Хрущев. Не знаю, кто теперь я" (выделено мной – g.). Стоял я рядом с Ежовым, и мы вместе с ним разговаривали перед заседанием Политбюро. "Нет, -- говорит мне Сталин, -- вы не Хрущев, вы такой-то, окончание на -ский. Вы поляк". Что мне на это сказать? "Я из Украины, -- отвечаю, -- проверяйте меня!!!" Но Сталин меня сам же и защитил. "Это, -- говорит, -- Ежов всё про тебя придумал". Ежов говорит: "Я этого не придумывал". – "Ты пьян был, -- говорит ему Сталин, -- сказал Маленкову, а Маленков сказал мне". Видите, как было во времена культа личности? Хорошо, что Сталин верил, что я не поляк!!!»
В самом деле хорошо, что Иосиф Виссарионович верил, что Никита Сергеевич не поляк. А вообще разговор высших лиц советского государство просто поражает своей неподкупной простотой и искромётной доверительностью. «Высокие, высокие отношения!» (с) Ну и это тоже козырно: Ежов спьяну сболтнул Маленкову, а Маленков побежал докладывать Самому Доброму Человеку. Что же потом товарищ Маленков удивлялся, что товарищ Хрущёв его принципиально не жаловал?
«Я первый раз увидел жандарма, товарищи знают, я им рассказывал, когда мне было двадцать четыре года. На рудниках не было жандармов, полицейский у нас был -- казак Клинцов, который ходил и пьянствовал с шахтерами. Никого, кроме урядников, не было, и они за порядком следили, а сейчас в каждом районе начальник МВД да еще оперуполномоченный... И не хватает, чтобы порядок навести…»
Тоже очень любопытное рассуждение Никиты Сергеевича. Но почему-то он не задумался, а отчего это при царе-батюшке – который, как известно, «до чего страну довёл» (с) – хватало одного полицейского на весь рудник, чтобы порядок был, а вот при благословенной советской власти, которая, как известно, самая народная, «в каждом районе начальник МВД да еще оперуполномоченный», а порядок навести не могут. Беда была большевикам с этим народом, сущая беда. И с поэтами, и с шахтёрами. Такой был правильный и очень хороший коммунистический порядок, а народ никак его соблюдать не желал. Даже несмотря на оперуполномоченных.
«Ишь ты какой, понимаете!!! Думают, что Сталин умер, и, значит, всё можно... Так вы, значит... Да вы -- рабы! Рабы!»
И это тоже неплохо сказано.
PS: Означенные крылатые фразы, авторским правом на которые обладает Никита Сергеевич Хрущёв, были произнесены им на встрече с представителями творческой интеллигенции 17 декабря 1962 года и на встрече с партактивом и творческой интеллигенцией 7 марта 1963 года в Кремле. Полностью заценить можно здесь: http://www.ogoniok.com/archive/2002/4734/08-08-11/
Journal information