Дедовщина дедовщиной, но я вообще-то не про дедовщину писать собирался. С дедовщиной всё очень просто: кто не служил, считает, что это пиздец и ад кромешный. Кто служил, считает, что конечно можно бы и без неё, но с неё на втором году как-то приятнее. В общем, вопрос про дедовщину закрыт. Во всяком случае в данном посте. Но я собирался рассматривать обороноспособность страны в контексте боеготовности Советской Армии. Но дабы было яснее последующее изложение, кратко расскажу, как были устроены ПВО во времена СССР. Во всяком случае, во времена моей службы (1984-1986 г.г.).
Тот кто служил, наверное обратил внимание, что я периодически говорю про боевые части, в которые я попал из учебки. Человек, не знакомый со спецификой ПВО, может недоумевать: какие такие боевые части могли быть в СССР, ну разве что в Афганистане? Поясню. В самом деле, в СССР большинство родов войск, расположенных внутри страны, не находились в состоянии ведения боевых действий, поэтому воинские части тех родов войск были в общем и целом учебными. Все два года службы они учились. Но были рода войск, которые несли боевое дежурство и в любой момент могли вступить в бой. Такими родами войск были, разумеется, ВМФ, а на суше – Пограничный войска, РВСН и войска ПВО страны. Если в обычных родах войск каждый день солдаты и офицеры заступали в обычные наряды, то в ПВ, РВСН и ПВО каждый день заступали ещё на боевые дежурства.
Главным потенциальным врагом читинской бригады ПВО были вовсе никакие не американские империалисты, а китайские маоисты, в частности, военный китайский аэродром Хайлар. Как только с этого аэродрома поднимался самолёт, в бригаде объявлялась боевая тревога. Боевая тревога – это вам не учебная тревога, тут всё серьёзнее, ибо предполагается, что в любой момент начнётся если не война, то, во всяком случае, ограниченные боевые действия. Перед входом на КП бригады висел огромный плакат с тревожной надписью: «Помни солдат, подлётное время – ноль!» Поясню смысл.
Москва была прикрыта т.н. «тремя кольцами ПВО». Самое последнее – это пояс ЗРВ вокруг Москвы, который ещё Л.П. Берия создавал. Потом шёл пояс в районе Урала, ну и наконец приграничный пояс, в который входила и родимая читинская бригада ПВО. Так вот, у бойцов из московских частей ПВО было время для того, чтобы продрать зеньки, узнав, что смолёт-нарушитель нарушил воздушное пространство Страны Советов. То есть пока там ещё самолёт долетит от границы до Москвы – минимум полчаса пройдёт. А вот для приграничных точек подлётного времени не было, поскольку вражеский самолёт мог лететь вдоль границы, лететь себе лететь, никого не трогать, а потом – бац – и нарушить границу, и, например, сбросить атомную бомбу куда-нибудь. Вот это и означало – «подлётное время – ноль».
Как было устроено ПВО. Возглавлял ПВО страны главный маршал авиации Колдунов Александр Иванович. Мы его почему-то называли «дедушка Колдунов». ПВО было «триединым» родом войск, поскольку подразделялось на зенитно-ракетные войска (ЗРВ), истребительную авиацию (ИА) и радиотехнические войска (РТВ). Известные всем по кинофильмам радиолокационные станции (РЛС) – это как раз РТВ. Кто смотрел фильм «Ключи от неба», тот конечно мало-мало представляет себе работу РТВ ПВО. В этом фильме, кстати, показывают знаменитую станцию П-35. Чем она так знаменита? Тем, что именно П-35 поставлялись во Вьетнам, где успешно помогала сбивать американские Б-52. Вообще, если говорить добрые слова про СССР, то советские РЛС были очень хорошими агрегатами и много беспокойства доставили коварным американским империалистам.
Одного из предков П-35 выкрали у арабов израильтяне. Об этом не писалось в газетах. Но факт следующий. Поскольку по непонятной причине Политбюро ЦК КПСС испытывало большую любовь к арабским странам, то туда поставлялось множество боевой советской техники. Включая и РЛС. За этой РЛС охотились очень давно. В частности для того, чтобы узнать систему советских позывных. Пару слов о позывных «свой-чужой». Когда на территорию страны из другой страны залетает самолёт, то он перво-наперво передаёт позывной «свой» – не будем углубляться в вопрос, что это точно за позывной. Именно по этому позывному наземные службы ПВО определяют, что самолёт свой и сбивать его не надо. Понятно поэтому, что если оборудовать самолёт Б-52 такими позывными, то советские ПВО (и ПВО, укомплектованные советской техникой) его сбивать не будут, поскольку посчитают своим. Вот поэтому за советской системой позывных и охотились коварные империалисты.
Так вот, арабы. У арабов, согласно их религиозных воззрений, имеется обычай намаза. Ну то есть когда все правоверные мусульмане должны совершить некоторые ритуальные действия и оторваться от этих действий – большой грех. Ну а у евреев, которые служат в израильской армии, религиозные обычаи несколько иные. Поэтому однажды, когда боевая смена арабской позиции ПВО стал совершать вечерний (а может утренний) намаз, из-за бархана поднялся израильский вертолёт, подцепил РЛС и на глазах у совершавших намаз правоверных арабских солдат, улетел в неизвестном направлении. Эту версию нам рассказывали во время моей службы. Версия «той стороны» несколько иная: http://www.partner-inform.de/news.php?ids=2842_126_3_, но в общем и целом факты совпадают.
Вот так американцам стали известны советские позывные. Это, разумеется, повергло советское командование в шок (ну а что они хотели, имея таких союзничков?). После рассекречивания советских позывных СССР оказался голым, поскольку теперь на СССР можно было насылать армаду Б-52, а ПВО их сбивать не будут, поскольку будут получать свои позывные. В итоге придумали режим «Гребёнка», который некоторое время – пока не произвели соответствующую замену – существовал. В этом режиме предполагалось, что в случае начала войны, все советские самолёты на запросы наземных служб ПВО должны были ничего не отвечать и тогда бы их признавали за своих, а вот если самолёт присылал позывной «свой», то значит это коварный империалист, которого надо сбить. Нечего и говорить, что много было бы чудес, если бы в самом деле в этот момент началась война.
РТВ ПВО имели бригадный принцип построения (на который, кстати, сейчас переходит вся российская армия). Основной боевой единицей была радиотехническая рота – «точка». Точка представляла из себя пару РЛС и один высотомер. Плюс дизельный вагончик, плюс какая-нибудь хибара для жилья. Обслуживали это хозяйство как правило человек 10-15 солдат и два-три офицера. Да, такие вот были роты в РТВ ПВО. Роты ПВО были придвинуты максимально близко к границе, чтобы засечь вражеские самолёты как можно дальше. Это было, кстати, довольно опасно для личного состава, поскольку позиции ПВО оказывались к границе ближе даже, чем подразделения пограничных войск. Старые прапора рассказывали, как в 60-х, да даже ещё и в 70-х годах миролюбивые китайские хунвейбины пересекали границы, молниеносно вырезали спящий почти возле самой границы личный состав роты ПВО и снова убирались восвояси ещё до подхода пограничников. Причём вырезали особым способом – шомполом в ухо. Оказывается, чтобы убиваемый спящий солдат не закричал спросонья, его надо разбудить и в ту же самую секунду сунуть шомпол в ухо. Сейчас наверное кое-кто из тех хунвейбинов находится на руководящих постах в такой чудесной и дружественной стране КНР.
Идём далее. Три-четыре роты ПВО составляли батальон РТВ ПВО. Командный пункт батальона располагался уже довольно далеко от границы, а позиции рот выбирались таким образом, чтобы создавать единой радиолокационное поле. Что это такое? РЛС – это, собственно, комбинация излучателя и пары антенн. Посылаемый излучателем луч, отражаясь от самолёта (или вообще от любого куска металла в воздухе), возвращается обратно и улавливается антенной. То есть РЛС представляет из себя что-то вроде циркуля, который лучом постоянно очерчивает круги многокилометрового радиуса. Все летающие объекты, которые находятся внутри этого круга, отображаются на экране радара. Следовательно, если расположить несколько РЛС на некотором расстоянии друг от друга, так, чтобы их «круги» перекрывались, то мы создадим поле радиолокационной видимости большей площади. Ну то есть чем больше РЛС, тем поле всё шире и шире. В СССР удалось создать поле видимости практически над всей страной, плюс на много километров от её границ. Считалось, что это гарантия от любых неожиданностей. Но, как мы увидим далее, это только так казалось, ибо вездесущий человеческий фактор внёс свои коррективы и тут.
Пара слов о месте и роли системы ПВО в общей безопасности государства. Согласно советской военной доктрине, третья мировая война должна была начаться с превентивного ракетно-ядерного удара. С помощью такого удара противник в течении пары часов выводил бы из строя все основные военные и военно-промышленные объекты, после чего уже не представляло труда при помощи традиционных вооружений добить врага (то есть СССР). Я конечно опускаю детали доктрины, но руководство СССР было уверено, что если уж НАТО нападёт на СССР, то будет действовать именно по этой схеме. Понятно, что тысячи советских танков, миллионы солдат и офицеров, а также все прочие виды вооружений были бы никому не нужным хламом, если бы страна не имела эффективной системы ПВО, которая смогла бы перехватить и уничтожить все или, по крайней мере, большую часть целей ещё на подлёте в важнейшим объектам. Вот по этой самой причине в СССР созданию сплошного радиолокационного поля над всей территорией страны, а также на её дальних подступах, уделялось столько внимания. Строго говоря, только от ПВО зависело – будет ли уничтожен СССР в случае начала войны в течение первых же часов, или останется жить. Ставки были очень высокими.
Собственно, ещё Вьетнам показал, как будут действовать свирепые американские империалисты. К ковровым бомбардировкам они, судя по всему, пристрастились после бомбёжки Дрездена, когда всего за три получасовых налёта 14 февраля 1945 года город был превращён в один гигантский факел. Любопытно, что в Дрездене 1945 года не стояли боевые части, и не было военной промышленности. Зато было очень много госпиталей. Всего в городе 14 февраля заживо сгорели 250 тысяч жителей – преимущественно женщин и детей (это, между прочим, советская оценка потерь в Дрездене). То есть, в общем говоря, это было почище Хиросимы (англичане и американцы, правда, как могли занизили цифру потерь Дрездена и предпочитают говорить о «всего» 25-40 тысячах погибших мирных жителей Дрездена). Англичане и американцы, понятное дело, когда оправдывались за Дрезден, то намекали на как бы месть за Ковентри. Но Ковентри был, собственно, складом военных припасов. Да и погибло в нём за всю войну менее 1500 человек. Это конечно тоже много – полторы тысячи убитых мирных жителей, но явно не идёт даже в близкое сравнение с 250 тысяч погибших в Дрездене.
Во Вьетнаме янки действовали примерно также. С 1965 года по 1972 массированными налётами Б-52, американцы пытались нанести максимальный урон Вьет Конгу . «Наш главный враг – непогода», – заметил как-то командир одного B-52F. И был прав – до появления у северовьетнамцев надёжных средств ПВО, ни один Б-52 не был сбит. Побывавший в конце 1966 г. в Южном Вьетнаме министр обороны Израиля Моше Даян заявил: «Наиболее эффективным оружием, которое американцы применяют во Вьетнаме, являются тяжёлые бомбардировщики, способные действовать в любых погодных условиях и при любой видимости». Так оно и было. И никакие танки-пушки ничего поделать с этим не могли. Только в 1972 году после поставок Хо Ши Мину советских средств ПВО, американские ВВС начали терять Б-52. Словом, после Вьетнама всем стало предельно ясно, что ни одно современное государство не может себя считать в полной безопасности, сколько бы сухопутных сил оно не имело, если не будет иметь эффективных средств ПВО.
Как работала вся система ПВО страны? На уровне роты РЛС просматривали воздушное пространство и информация о любом объекте в воздухе отображалась на экранах радаров – такие круглые штуковины с крутящимся лучом. Ну в кино этого навалом показывали (те же «Ключи от неба»). Каждая цель характеризовалась трёхмерными координатами (включая высоту). Далее информация по каждой цели передавалась на командный пункт батальона по радиорелейным (проще говоря, по рации) или кабельным каналам связи. В бригаде, в которой служил я, задействовались радиорелейные. На КП батальон информация от радистов поступала планшетистам. Планшет – это такой большущий лист плексигласа, изображающий карту неба. Планшетисты, согласно полученной от радистов информации, наносили точки от целей с их координатами на планшет так, что сидящий дежурный по КП и его помощник сразу видели оперативную обстановку. Само собой, что на КП батальона приходила информация со всех рот, так что дежурный КП батальона видел всю обстановку в зоне ответственности батальона. Далее от батальона информация передавалась в бригаду, где был точно такой КП, только побольше и планшеты там отображали оперативную обстановку в воздухе от всех батальонов. От бригады информация шла на КП корпуса ПВО, а оттуда – на КП ПВО страны.
Решение о сбивании или цели принимал по идее КП страны. Но решение о перехвате должно было родиться на уровне КП корпуса, а то и ниже. Дело в том, что уже на уровне батальонов КП были объединенными – в одном колодце сидели и КП РТВ, и КП ИА, и зенитчики. Я говорю «колодец», хотя на самом деле КП были очень сложными инженерными сооружениями, представляющими себя несколькоэтажные бетонные дома, врытые в землю так, что на поверхности торчал только небольшой холм. В общем и целом всё было чудесно, если рассматривать этот процесс в теории. На практике же всё было не совсем так чудесно, о чём я и расскажу в последующих главах.
Продолжение следует…
Journal information